Эту историю очень непросто рассказывать — долго приходится подбирать слова. В ней много тяжелого, грустного — и очень много надежды, что однажды маленький мальчик Саша станет обычным озорным мальчишкой, веселым, ловким и сильным. А его мама Света станет обычной мамой — улыбчивой и радостной. Но пока они только учатся.
Когда мы разговаривали со Светой, обе плакали. Светлана долго колебалась, стоит ли говорить о том, через что им пришлось пройти и что еще предстоит.
Ее сыну всего четыре месяца. Точнее, ему уже целых четыре месяца он выжил, несмотря на все мрачные прогнозы и диагнозы.
У нас долго не получалось забеременеть удалось только после смены протокола ЭКО. Все эти попытки отнимали силы, время, эмоции. В какой-то момент я поняла, что это становится навязчивой идеей и так нельзя иначе я начну сходить с ума. Сходила к психологу и через два года работы пришла в себя, смогла принять себя, свой брак и свое желание родить любой ценой. И сразу, как только немного расслабилась, все получилось.
Прижились оба эмбриона. При этом постоянно кровило, была угроза преждевременных родов, приходилось принимать лекарства, делать уколы, лежать под капельницей. Я почти не могла есть токсикоз такой, что похудела к четвертому месяцу на шесть килограммов, а во мне и до беременности было всего 50.
Потом стало немного полегче, но один из моих детей развивался чуть медленнее: хуже набирал вес, хуже был кровототок в плаценте, сердечко билось не так ровно, как нужно. В общем, к 30-й неделе один из моих сыновей умер. Мне до сих пор очень тяжело говорить об этом, а тогда я была просто раздавлена.
Разом рухнули все мои надежды на естественные роды в уютной атмосфере, с красивой музыкой, цветами и свечками. Не нужна стала большая коляска для двойняшек, которую я так долго выбирала. Просто часть меня недавно была живой и ее не стало.
Маленькое сердечко перестало биться, и мне казалось, что мое сердце рухнуло куда-то вниз, в черноту.
Для того, чтобы спасти второго малыша и меня, врачи приняли решение кесарить. Сразу предупредили, что шансы на то, что все пройдет хорошо, довольно низкие, на таком сроке ребенок еще очень незрелый. Я все понимала: перед операцией позвонила маме, бабушке, лучшей подруге. Просто так, услышать любимые голоса.
Во время наркоза я видела сон двое мальчишек бегут ко мне по лесу. Деревьев очень много, лучи солнца наискосок, цветы, бабочки. Оба крепкие, взлохмаченные, босоногие. Тут выходит из-за дерева мой отец он погиб, когда мне исполнилось 20. Тоже идет ко мне, обнимает такой теплый, светлый, счастливый. Я плачу, кричу: Папа, как здорово, что ты тоже теперь с нами. Смотри, какие у меня тут мальчишки. А он мягко меня оттолкнул, и говорит: Не плачь, родная. Один будет с тобой, а один со мной. Отвернулся, подхватил на руки одного из них и ушел, не оборачиваясь. Очень четко это увидела и запомнила.
Конечно, смотреть на них было страшно. Оба черно-синие, без ресниц, сморщенные, скрюченные. Крошечные Саша 1450, второй малыш чуть больше 800 граммов. Обоих унесли. Такое опустошение было не передать словами. Я физически эту пустоту очень долго чувствовала, только сейчас начала оттаивать, учиться переставать ненавидеть свое тело за то, что оно меня предало не удержало, не справилось. Это очень горько, очень холодно такой склизкий комок в солнечном сплетении.
Следующие дни мне вспоминаются какой-то лентой, почти без цвета. Очень монотонно: я могу, наконец, встать. Я могу похоронить сына. Я могу сцедить капли молозива. Я могу увидеть Сашу через стекло в инкубаторе для новорожденных а он как гном в своей шапочке, весь в трубочках. Сейчас смотрю на нее и не верю такая маленькая, кукольная, а на нем казалась огромной. Вот он чуть подрос, чуть разгладилась кожа, вот я первый раз тихонько касаюсь его крохотных пальчиков.
Самым сложным было не плакать прямо там: мне доктор сразу сказала, что слезы я свои уже выплакала по одному сыну, а второго нужно учить жить. Дети все чувствуют и к ним нельзя приходить без надежды. Со слезами и страхом нельзя.
Сжать зубы, собрать в себе все, что есть, самые маленькие кусочки радости. Выжать из себя, как молоко драгоценное и с этим идти к ребенку. Только так.
Говорили, что у Саши ДЦП, и что внутренние органы очень слабые, могут отказать в любой момент. Говорили, что дыхание очень неровное может перестать дышать. Оставалось только молиться и ждать. За эти дни я очень много слов молитвы сказала. Не вслух, не в церкви. И всегда помнила, что папа только одного сына с собой забрал. А второй со мной. От близких тогда была фантастическая поддержка, я бы одна не справилась, наверное. Говорили очень мало да и что тут говорить? в основном, за руку постоянно кто-то старался держать. То мама, то муж.
Через 70 дней мой сын достиг веса 2500. Представляете? И я смогла забрать его домой. Сейчас все потихоньку выправляется дальше но диагнозы остались, конечно. И с глазками все не очень хорошо, и со слухом. Головку Саша пока не держит, день за днем отвоевываем потихоньку и вес, и дыхание, и питание.
Мой сын настоящий боец. Уже начал улыбаться. Я знаю, что нам предстоит очень много работы, тяжелой и трудной. Я знаю, что нужно будет проходить реабилитацию, чтобы Саша смог дальше двигаться нормально. Он сможет. Мы вместе сможем.
Чего тут рассказывать мамы недоношенных детей поймут, что это такое, когда каждый новый день как маленькая победа. Выстраданная, построенная руками и бесконечными упражнениями. А потом снова и заново, и так по кругу. Выправимся, поправимся.
Светлана сказала, что сейчас оформляет документы по усыновлению еще одного мальчика увидела его, когда забирала Сашу домой, и не смогла забыть. Все же изначально под ее сердцем бились два вот пусть два и будут. Света смеется, не переставая всхлипывать: Ну, я всегда упрямая была, с папой спорила. Вот оставил мне одного сына а второго, получается, судьба послала. Да и коляску я тогда оставила, не успела продать вот и пригодится.
Спецпроект «Рожденные раньше срока: истории и факты о недоношенных детях»
- Мифы о преждевременных родах и недоношенных детях
- «Я всерьез опасалась, что пора писать завещание — а потом начались роды». История Артёма, который родился в 34 недели
- История о том, как я родила в 25 недель
- «Недоношенность не болезнь, но требует внимания»
- Зачем недоношенному младенцу нужен осьминог
Все материалы спецпроекта